Он достал мобильный и стал что-то в нем листать, а затем развернул ко мне. По размытой картинке я уже догадывалась, что на ней будет человек. Но когда увидела оригинал в нормальном формате… Замерла на месте. А затем растерянно подняла взгляд на парня. Тот лишь широко улыбнулся, мол, да, ты все верно поняла.

— Это я?

— Ну, картина еще не закончена, так что сходство пока не очень, конечно…

— Но это же я?

— Ты.

— А зачем?

— Захотелось, — пожал Витя плечами.

— Просто так? — не поверила я.

— Нет, конечно. Ты мне понравилась, Ева.

Вот так просто, в лоб. Понравилась. И это настолько разительно отличалось от того хитросплетения правды, которая меня окружала дома, что все происходящее стало просто свежим глотком.

— Даже не знаю, что сказать, — растерялась от его откровенности.

— Не говори. Лучше согласись мне позировать. Чтобы дописать картину.

Я еще более изумилась его предложению, и теперь наверняка глаза у меня стали просто огромными.

— Позировать?

— А что? Ты стесняешься?

Учитывая, что на холсте я была… хм… в весьма пикантном образе, да, я стеснялась. И просто не представляла, что могу лежать едва прикрытая легкой тканью, а в это время Виктор будет смотреть на меня и заканчивать картину.

— Возможно.

— Зря. Ты очень красивая, Ева.

Я покраснела, смутившись еще сильнее. Наверное, новый ухажер сейчас — последнее, что мне было нужно. Но, черт, как же все-таки было приятно. Витя смотрел открыто и уверенно. Сомнений в том, что он действительно так считал, у меня не было.

— Спасибо, — с трудом выдавила я.

— Так что насчет моего предложения?

— Я, пожалуй, не готова, — все же отказалась я.

— А жаль. Но я подожду — вдруг ты передумаешь, — хитро подмигнул мне он.

— Ты так в этом уверен?

— Почему нет? Ты ведь сейчас здесь, со мной.

— Рассчитываешь переубедить меня стать моделью?

— Почему нет? — повторил он.

— Мне кажется, ты отлично справился и без меня.

И я не лукавила — сходство и правда было потрясающим. Конечно, работы над картиной предстояло еще много, но уже сейчас было видно, что результат будет потрясающим. И это льстило, что Виктор в качестве модели выбрал именно меня.

Возможно, дело было в его открытости. Он не юлил, не изворачивался, не пытался казаться лучше, чем он есть.

— Потому что ты меня вдохновила.

— Это, конечно, льстит, но не надо. Хватит, — попросила я, чувствуя, что щеки просто горят от смущения.

— Ладно. Тогда, может, покажешь свои работы?

И в этот момент все очарование нашей прогулки пропало. Потому что я бросила рисование после смерти мамы. Не смогла. Только изредка брала в руки карандаш и делала небольшие наброски. Когда становилось слишком тоскливо.

— Я не… больше не пишу.

— Извини. Не знал. Думал, что…

— Что раз я зашла в магазин, то художник? — Я качнула головой и отвернулась. Не сразу, но я все же продолжила. Сама не знала почему, но хотелось поделиться именно с ним: — Мы с мамой часто ходили туда. Она рисовала. Очень любила это.

— Больше не ходите?

— Она… Мамы не стало. Несколько лет назад.

— Мне жаль, — тихо произнес Витя и осторожно взял за руку. — Прости, мне не стоило спрашивать.

— Ты же не знал, — грустно улыбнулась я.

— У вас были хорошие отношения? — аккуратно спросил парень. А затем исправился: — Извини, если я лезу, куда не стоит.

— Очень. Очень хорошие отношения, — вздохнула я. Сама не знала, почему все же стала отвечать ему. Это было нелогично и глупо, но рядом с Витей у меня было странное ощущение, будто ему можно доверять. И с учетом того, что даже самые близкие люди меня фактически обманывали, открывать душу незнакомцу было очень и очень недальновидно.

Но я все же не пресекала наш разговор. Даже наоборот.

— Я любила сидеть с ней рядом и смотреть, как она работает над картиной, могла часами пропадать в ее мастерской, перебирать кисточки и краски. Для меня это было волшебным миром. Сказкой. Наверное, глупо звучит, — неуверенно закончила я.

— Вовсе нет, — возразил Витя. — Тебе повезло. Мне не с кем было разделить свое увлечение. Даже скорее наоборот, приходилось отвоевывать право заниматься тем, что нравится.

— Родители не поддерживают тебя?

Он задумчиво нахмурился и тяжело вздохнул.

— Не поддерживали. Мама, она… Она тяжело болела, и я плохо помню ее. А отец считал, что все это малевание — не мужское дело.

— Но почему? Есть немало художников-мужчин, — удивилась я. Витя поморщился и криво усмехнулся.

— Мой отец был другого мнения.

— Был?

— Да. Он умер год назад.

— Прости, — я пожалела, что вообще стала расспрашивать.

— Все в порядке. Я уже пережил это. Тем более что я не один. Меня взял к себе дядя. Так что…

— Что ж, у нас больше общего, чем казалось, — неловко поддержала я беседу. Витя вопросительно посмотрел на меня. — Мой отец тоже недавно умер. Сердце.

— Ясно. Прими мои соболезнования.

— Спасибо.

— Ну, а как твой жених? Не передумала выходить замуж?

Это вопрос застал меня врасплох…

— Жених? Нормально он.

Я стушевалась под пристальным взглядом парня. Он будто подозревал о моих сомнениях. И это слегка нервировало. — А почему ты спрашиваешь?

— Так я вроде как собрался тебя отбить у него, — усмехнулся он.

Я нахмурилась, пытаясь понять, всерьез ли это было сказано. В прошлый раз наш разговор вышел каким-то странным. И услышав напоминание про эту шутку, я немного напряглась. Потому что совершенно точно не нужно было мне новых ухажеров.

Со старыми бы разобраться.

— Не надо, Вить.

— Не веришь? — прищурился он. — Думаешь, не справлюсь, или недостоин?

— Да зачем? Считаешь, мне так нужны отношения сейчас? — в каком-то отчаянии крикнула я, остановившись.

Желание сбежать набирало обороты.

— Ладно-ладно, — тут же пошел на попятную он. — Тише, нет — так нет. Я нормальный парень и понимаю слово “нет”.

Это немного успокоило меня.

— Извини, но шутки на эту тему неуместны сейчас.

— Понял. Принял, — кивнул он. — Еще запретные темы есть?

— Нет, наверное. Это, что, лебеди?

Я замерла перед прудом, не веря глазам. Ну, то есть лебедей, конечно, вживую видела. Просто не ожидала встретить их в обычном парке.

— Да, красивые, правда? — Витя встал рядом.

— Ага, — ответила, завороженно глядя на пару белоснежных птиц.

Какое-то время мы оба молча наблюдали за ними. Я даже поймала себя на мысли, что мне захотелось достать блокнот и попробовать сделать набросок. Впервые за долгое время.

Я даже подумала, что это мог быть какой-то знак. Глупость, конечно же.

Но тут Витя вдруг приобнял меня, подтянув к себе так, словно делал это десятки раз.

И внутри что-то отозвалось странной грустью. Будто это был не он, а кто-то близкий и важный.

От неуместности этих мыслей я замерла, пытаясь разобраться в собственных ощущениях. Сам же Виктор, казалось, не заметил моего замешательства.

Но момент разрушил звонок телефона.

Неловко вывернулась из его объятий и чуть отошла, а когда достала мобильный, вздохнула.

Никас.

Все же не выдержал.

— Что ты хотел? — сразу пошла в наступление.

— С тобой все в порядке? — голос брата звучал взволнованно.

— Вполне.

— Хочешь, я приеду и заберу тебя?

— Ник, просила же…

— Извини, — тут же покаялся тот. — Просто… Я беспокоюсь за тебя.

— Со мной все нормально. Не дави на меня.

— Ладно… Тогда пока?

— Пока.

Я так и стояла, разглядывая потухший экран телефона, пока Витя не подошел сам.

— Проблемы?

— Нет, ничего такого, — качнула головой. — Но знаешь… Я, пожалуй, домой поеду.

— Уже? — расстроился он. — Я что-то не так сделал? Или обидел тебя?

— Нет, дело не в тебе. Просто сейчас у меня не самый лучший период в жизни, — вымученно улыбнулась я. Так что извини, что дернула тебя, а сама вот…